Языческие и античные элементы в культуре христианской Руси
Археология, казалось бы, подтверждает восстановление «языческой» обрядности в XII в. — тогда возродилась не только традиция ношения височных колец как у древних славянских племён, но расцвёл и обычай носить разнообразные амулеты — наряду с крестами-тельниками женский костюм включал многочисленные привески в виде коньков, птичек, орудий быта и хозяйственных предметов, очевидно служившие оберегами, призванными способствовать успешным начинаниям во всех делах древнерусской хозяйки. Даже составитель «Повести временных лет» сетовал на рубеже XI—XII вв.: «Но сими дьявол лстить и другыми нравы, всячьскыми лестьми пребавляя ны от Бога, трубами и скоморохы, гусльми и русальи. Видим бо игрища утолочена, и людий много множьство на них, яко упихати начнуть друг друга, позоры деюще от беса замышленаго дела, а церкви стоять [пусты]».
Рис. 1 Резная личина из сосновой коры. Новгород. XII в. ГИМ.
Однако перечисленные летописцем действа не имели прямого отношения собственно к Руси. Так решил святоотеческий VI Вселенский собор (Константинополь, 680 г.), и его запреты восприняли и западное латинское, и восточное греческое христианство. Словом «скоморох» здесь переводится греческое «мим». Но столь же очевидно, что запреты эти не соблюдались ни в Византии, ни на Руси. Античные традиции сказались на светских мотивах в росписи кафедрального Софийского собора в Киеве (XI в.), отразивших княжеский быт, — ипподром, бой воина с ряженым, охота на медведя и музыканты (иногда без особых оснований именуемые скоморохами) — и стали предметом церковных обличений. Конечно, эти сцены не были центральными, а украшали лестницу, ведущую на хоры, где размещалось княжеское семейство, но это внешнее «опричное» пространство и создавало ту внецерковную культуру, которую вслед за древнерусскими книжниками воспринимают иногда как «языческую».
Церковь же всё настойчивее вмешивалась во все стороны светской жизни: выступала свидетелем при сделках о продаже земельной собственности — такова надпись о покупке Бояновой земли в Софии Киевской. Молящиеся часто оставляли благочестивые автографы на стенах русских (равно как византийских) храмов с обращениями о Божьей помощи, записями о кончине членов княжеского рода и т. п. «Господи, помоги рабу своему Яносу, святая София, на мор и на новый урожай», — сообщает надпись XIII в. Ведь более всего люди в Средние века боялись гнева Божьего, обрушивавшегося на людей мором и голодом, — и Ян просил помощи не только у Бога, но и святой Софии. Встречаются и наивные, возможно даже детские, граффити — в Софии Киевской начертан конь (атрибут святых всадников), но кто — то пририсовал ему рога и для ясности приписал: «Муу». Близкой по содержанию к современным настенным граффити оказывается надпись в алтаре: «У Гнилка зубы тухлые», напоминающая дразнилку.
Рис. 2 Деревянная игрушка – коник на колесах с резным изображением сбруи. Новгород. Середина Xii в. Новгородский государственный объединенный музей – заповедник.
Рис. 3 Гребень из самшита, украшенный резными изображениями кругов и фантастического зверя. Гребень служил своеобразным оберегом, действительно спасающим от паразитов, поэтому на нём вырезались символы солнца (круги) и звери, кусающие врагов человека. Новгород. XIII в. ГИМ.
Рис. 4 Деревянная ручка ковша в форме головы дракона. Новгород. XI в. Новгородский государственный объединённый музей-заповедник.