Погребальный обряд и погребальный обычай христианской Руси
В богатом орнаменте белокаменного Георгиевского собора сочетаются как языческие, так и христианские образы. 1230—1234 гг. Юрьев — Польской, Владимирская область.
Важное место в христианской Руси занимал погребальный обряд. Погребальный обряд преследовал две противоположные цели — удалить покойника как можно дальше, на тот свет, и одновременно сохранить его на кладбище, на погосте, рядом с живыми, чтобы ему легче было помочь потомкам, — недаром во время календарных обрядов непременно устраивали и поминки. Так, убийцы святого Глеба не просто скрыли преступление: они не похоронили Глеба, как положено, в ладье, а перевернули лодку, чтобы покойник не мог выбраться из могилы и отомстить им. Примечательно ритуальное действо, завершившее расправу над волхвами в 1071 г. очевидно больше относившееся к язычеству: убитых волхвов после совершения кровной мести повесили на дубе, и их трупы растерзал медведь (в обряде сочетаются самые почитаемые и мифологизированные в Восточной Европе дерево и зверь). Для архаичной славянской обрядности действительно характерно подобное обращение с телами вредоносных, «заложных», покойников. «Заложными» называли на русском Севере покойников, которых не закапывали в могилу, а «закладывали» на поверхности, так как их погребение оскверняло мать-землю и могло привести к неурожаю.
Голод, вызвавший восстание волхвов, возродил эти представления. Висельник же считался самым нечистым из «заложных» покойником, нарушившим космический порядок — отношения между небом и землёй; магия подвешивания на дереве, напротив, призвана была восстановить этот порядок. Подобные обычаи, как и веру в волховство, обличал в конце XIII в. Серапион Владимирский, связывая их не с двоеверием, а с маловерием («Слово о маловерье»): «Ныне же гнев божии видящи и заповедаете: хто буде удавленика или утопленика погребл, не погубите людии сих, выгребите… О, маловерье!.. Потоп бысть при Нои не про удавленаго, ни про утопленика, но за людския неправды…». (Это «маловерье» в отношении «заложных» покойников сохранялось вплоть до нового времени: самоубийц считали виновниками стихийных бедствий и погребали за оградой кладбища.) Показательно, что к «поганьским обычаям» епископ относил не только веру в волховство, но и смертную казнь через сожжение: видимо, ещё живы были воспоминания о языческом обряде предания тела умершего огню.
Ожерелье радимичей с круглыми бронзовыми подвесками, несущими изображения голов быка. Бывшая Черниговская губерния, с. Влазовичи. XI в. ГИМ.