Бронзовое литое навершие булавы. Херсон. ХII-ХIII вв. ГИМ.
Вероятно, уже в конце IX в. Византии снова удалось распространить своё влияние на крепости Горного Крыма — Крымскую Готию. Резиденция правителя — турмарха — Готии находилась в крепости на плато Мангуп. Другие крепости, основанные на горных плато (Эски-Кермен, Бакла, Тепе-Кермен), превратились в небольшие города. Значительную часть плато занимали жилые кварталы, состоявшие из одной — трёх усадеб каждый. Естественное расположение этих крепостей, известных как «пещерные города», в сочетании с мощными укреплениями сделали их важными центрами Горного Крыма. Все они при случае могли использоваться в качестве убежищ местным сельским населением, жившим в неукреплённых деревнях и занимавшимся земледелием на террасированных склонах, а также скотоводством.
Ряд историков, основываясь на данных письменных источников, различают в Юго-Западном Крыму два этнических региона — готский с центром в Мангупе и аланский — в Чуфут-Кале. Епископ Феодор в своём послании, составленном между 1222 и 1240 гг. писал: «Близ Херсона живут аланы, столь же по своей воле, сколь и по желанию херсонцев, словно некое ограждение и охрана». А в первой половине XV в. венецианский купец Иосафат Барбаро сообщал: «…за Каффой, по изгибу берега, на Великом море, находится Готия, за ней — Алания, которая тянется по острову… Готы говорят по-немецки. Я знаю это потому, что со мной был мой слуга немец; они с ним говорили и вполне понимали друг друга подобно тому, как поняли бы один другого фурландец и флорентиец. Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами произошло название готаланы».
Примерно в середине XI в. степи Северного Причерноморья захватили половцы (куманы или команы), вытеснив оттуда печенегов, под их влиянием оказался и степной Крым. В 1154 г. арабский географ ал-Идриси упоминает Ялту в числе куманских городов: «От Карсуна [Херсона] до Джалита [Ялты] тридцать миль; это город [принадлежавший] к стране ал-Куманийя». О том, что половцы постоянно находились около Херсона, есть интересное свидетельство Анны Комнины. Описывая историю самозванца Льва (Константина) Диогена, она отметила, что Алексей Комнин в 1092 г. его «отослал в Херсон… и приказал его держать в башне. Ночью [он] прогуливался по стене и смотрел и разговаривал часто с Команами, которые подготовляли товары для благоприятного плавания; внушив друг другу доверие, его в ту же ночь ссадили со стен. Совершив это, Команы отбыли в собственные земли».
Серебряные гривны новгородского типа. Херсон. Начало ХШ в. ГИМ.
Помимо обычных продуктов земледелия одним из основных товаров, поставляемых половцами на херсонский рынок, были рабы, захваченные во время многочисленных набегов на Русь. Живой товар, стоимость которого в Средиземноморье всегда была велика, приносил херсонским купцам, сбывавшим его приезжим, дополнительные барыши. «Се бо готьскыя красныя девы въспеша на брезе синему морю: звоня рускым златом, поют время Бусово, лелеют месть Шарокананю», — написано в «Слове о полку Игореве». Откуда у готских дев (очевидно, живших в климатах Готии в Юго- Западном Крыму или в окрестностях Тмутаракани) взялось русское золото? Скорее всего, после очередного грабительского половецкого похода на Русь. Согласно Киево-Печерскому патерику, торговля невольниками находилась в руках иудеев. А незадолго до описываемых событий, по сообщению арабского путешественника Ибн Руста, крупнейшим центром работорговли в регионе являлся Боспор, где мадьяры меняли пленных славян на греческие товары.
Полый золотой медальон-подвеска с тиснёным изображением креста. Херсон. VII—IX вв. ГИМ.
С усилением половцев в Крыму росла и роль их главного города — Судака. Арабский писатель Ибн аль Асир рассказывал о нём: «…это главный город Кипчакский, обильный источник их богатства, потому что он на море Хазарском и приходят к нему суда с одеждами и их покупают и выменивают на невольниц и невольников, чернобурых лисиц, бобров, белок и другие товары, находящиеся в их земле». А посетивший в 1253 г. Крым монах-францисканец Гильом Рубрук, посол Святого, направленный к великому монгольскому каану Мунке сообщал об этом городе: «…Солдая [Судак], который обращён к Синоплю [Синопе] наискось, и туда пристают все купцы, как едущие из Турции и желающие направиться в северные страны, так и едущие обратно из Руси и северных стран и желающие пере — правиться в Турцию. Одни привозят горностаев, белок и другие драгоценные меха; другие привозят ткани из хлопчатой бумаги, бумазею, шёлковые ткани и душистые коренья».
В условиях половецкого господства в степях сохранять своё влияние в Крыму и Приазовье русские князья уже не могли. Да и усобицы не благоприятствовали развитию далёкого русского форпоста на берегах Чёрного моря. Тмутаракань последний раз упомянута в русских летописях под 1094 г. Русь надолго потеряла выход к южным морям…
Фрагмент строительной черепицы с клеймом. Херсон. XIII в. ГИМ.
Население Херсона было очень пёстрым. Разумеется, ещё с античных времён его основу составляли греки, а также укоренившиеся в Крыму с давних пор аланы. Наряду с ними и русскими жили евреи — здесь была синагога, известная с позднеантичного времени (в ней обнаружили большую известняковую плиту с изображением семисвечника и надписи на иврите). Со второй половины XI в., то есть после вторжения в Армению турок-сельджуков, в городе образовалась значительная армянская диаспора (найдены армянские надписи и множество предметов культуры). Нет сомнений, что в нём до X в. проживали хазары, а позднее — половцы. Впрочем, вряд ли они были постоянными жителями. В XIII в. этнический состав города стал ещё разнообразнее: появились татары и итальянцы. Общее число жителей византийского Херсона предположительно составляло от 3600 до 5580 человек, при том что его площадь достигала примерно 22 гектаров. (Для сравнения: площадь средневековых Афин не превышала 16 га, Лакедемона-Спарты — 19,5 га, а в среднем в поздневизантийских городах обитало от 2000 до 5000 человек!) Таким образом, Херсон принадлежал к крупнейшим городам Византийской империи, хотя и располагался на самой дальней границе её владений.
Бронзовый литой крест. Херсон. VIII – IX вв. ГИМ.
По большей части жители города были ремесленниками. Среди херсонских мастеров выделялись литейщики, изготовлявшие многочисленные культовые предметы: иконки, образки, энколпионы — двустворчатые кресты — складни для хранения частиц святых мощей. Разумеется, в городе были и ювелиры, создававшие великолепные украшения для модниц и роскошные культовые предметы для высшего духовенства и городской верхушки. Железных дел мастера делали орудия труда, замки, подковы, предметы вооружения. Успешно развивалось керамическое производство: изготовлялась как обычная посуда, служившая простому народу, так и замечательные парадные блюда, покрытые поливой, с нанесёнными гравировкой или той же поливой изображениями. Судя по меткам, в Херсоне в XI—XIII вв. работало не менее 11 — 12 керамических мастерских!
Браслеты «херсонесско – крымского» типа. XI в.
Важным свидетельством устойчивого экономического положения города являлась чеканка собственной медной монеты. (Количеством находок монет, относящихся к X—XIII вв., Херсон заметно выделяется среди прочих крымских городов.) И письменные источники, и археологические материалы убедительно свидетельствуют о широких торговых связях Херсона с Византией (белоглиняная керамика), Сирией (кресты-энколпионы), Коринфом (стеклянные флаконы для благовоний), Грецией (шиферные иконки из Фессалоник), странами Подунавья, половцами, Древней Русью (горшки и корчажки славянского типа, костяные гребни и рукоятки ножей с орнаментом, напоминающим псковский и ладожский). С Керченского и Таманского полуостровов поступала нефть (её следы обнаружены на стенках кувшинов), вероятно служившая одним из компонентов знаменитого «греческого огня», который наводил ужас на противников ромеев. Город, как и в прежние времена, являлся важнейшим перевалочным центром торговли в Крыму. Не случайно византийский император Константин Багрянородный (X в.) советовал своему сыну в случае восстания херсонеситов препятствовать их торговле, изымать суда и не позволять ввозить вино, хлеб и другие товары из Понтийских портов, что нанесло бы городу непоправимый ущерб.
Во второй половине XII в. на причерноморском рынке появились новые деятельные игроки — генуэзские купцы. Им удалось заключить с византийскими императорами несколько очень выгодных договоров и получить значительные привилегии. «Пусть с безопасностью торгуют генуэзские корабли во всех где-либо расположенных местах царства моего, кроме Росии и Матрахи», — сказано в договоре императора Мануила I (1169 г.). До сих пор не ясно, какие именно пункты и почему были закрыты для пронырливых генуэзцев. Что касается Матрахи, то имелась в виду Тмутаракань. Росией некоторые исследователи считают Керчь. Несомненно, эти города занимали важное положение, позволявшее отслеживать пути вывоза рыбы из богатого Азовского моря и не допускать туда соперников. Не исключено, что император Мануил пытался заключить союз с киевским князем Ростиславом, необходимый Византии для борьбы с Венгрией, и обязывался охранять русские торговые интересы в Приазовье. А в 1198 г. Византия подписала торговый договор с Венецией, которая также жаждала воспользоваться всеми преимуществами прямых связей с купцами Причерноморья. Не случайно ведь в 1204 г. крестоносцы, захватившие Константинополь, подстрекались именно венецианскими купцами, стремившимися убрать опасных торговых соперников.
Фрагмент поливного блюда с изображением мужской головы. Херсон. XII – XIII вв. ГИМ.
Расположенный в далёком от Корчева Юго — Западном Крыму Корсунь (Херсон) в XI—XIII вв. был типичным провинциальным византийским городом. В административном плане он представлял собой отдельную фему, во главе которой стоял стратиг. Свинцовые печати, некогда скреплявшие документы, донесли до нас немало имён городских правителей различного ранга: стратигов (известно не менее 17), коммеркиариев (глава таможенного ведомства, собиравший пошлины и подати), протевтонов и других. В XI в. вместо стратига в город стали назначать катепана (греч. «верховный» ). Херсон являлся крупным культовым центром Таврики. О достаточно высоком положении херсонского епископа в церковной иерархии говорит тот факт, что он занимал 18-е или 21-е место среди 50—60 высших архиепископов всей Византийской империи.
После 1204 г., когда войска крестоносцев захватили и разграбили Константинополь, Херсон подпал под власть Трапезундской империи, возникшей на обломках Византии. Из рассказа Иоанна Лазаропула известно, что между Херсоном и Трапезундом была налажена морская связь, пользуясь которой последний регулярно получал «ежегодную государственную подать Херсона и Готских климатов».
Фрагмент поливного византийского блюда с изображением птицы. Херсон. XI—XII вв. ГИМ.
Город окружали мощные стены с высокими башнями, стоявшие с античных времён, периодически их перестраивали и усовершенствовали, о чём свидетельствуют строительные надписи. Одна из них сообщает: «Сооружены железные ворота претория, возобновлены и прочие [ворота] города при Исакии Комнине, великом царе и самодержце римском, и Екатерине, благочестивейшей Августе, Львом Алиатом, патрицием и стратигом херсонским и сугдейским, месяца апреля, индикта 12, лета 6567 [1059г.]». Перед стеной на некотором удалении находилась ещё одна передовая ограда — протейхизма, устроенная, чтобы не допускать врага с его стенобитными орудиями к основной стене и скрыто перебрасывать войска в периболе (межстенное пространство).
Центром города являлась главная площадь, где возвышались базилики, возведённые ещё в ранневизантийскую эпоху. Позднее в её планировке произошли значительные изменения: после частичного разрушения базилик (X—XI вв.) у горожан просто не нашлось средств на их полное восстановление, и место заняли квартальные храмы и часовни. Общество того времени нуждалось лишь в небольших храмах, доступных замкнутому кругу людей — жителям окружающего квартала; они и сооружались, по-видимому, на деньги прихожан и служили им усыпальницами. (Археологи открыли «костницы» — настоящие братские могилы, где покоилось до нескольких сотен человек.) Вероятно, сначала горожан хоронили где — то за городом и только по истечении нескольких лет их останки переносили в городской храм или часовню. Заметное место в городе занимали и монастыри. Один из них, с четырьмя часовнями и церквами, занимал площадь свыше 550 кв. м.
Дома были небольшими, но имели два этажа. На первом обычно размещались склады, мастерские, лавки и т. п., второй был жилым. Во многих домах имелись подвалы, причём иногда горожане использовали для этой цели расчищенные цистерны античного и раннесредневекового времени для засола рыбы. По соседству, в усадьбе, обнесённой низким забором с калиткой, находился дворик с каменным сараем для хозяйственных нужд. Дома крыли глиняной черепицей. Свет проникал через застеклённые оконца. Для освещения помещений горожане использовали как многоярусные светильники — люстроны, куда заливали масло или чаще дельфиний жир, так и восковые свечи. Последние, впрочем, были достаточно дороги и использовались лишь в храмах и богатых домах. Даже огарки свечей собирали для последующей переработки. В Херсоне, как и в любом византийском центре, работали водопровод, канализация (в отличие от городов средневекового Запада) и городские бани.
Недалеко от знаменитой Уваровской базилики раскопали большую усадьбу площадью около 500 кв. м. С трёх её сторон располагались восемь просторных помещений, была галерея с печью для приготовления пищи, вместительная конюшня. Ворота усадьбы явно предназначались для ввоза крупных тарных сосудов (пифосов и амфор), а найденные в одном из помещений безмен и гири наверняка принадлежали купцам. При усадьбе находились торговая лавка с подвалом и, возможно, мукомольня. В одном из углов комплекса располагался туалет — афедрон, рядом с которым стоял пифос с водой, предназначенный для слива нечистот. Предполагается, что усадьба являлась постоялым двором — ксенодохионом (от греч. «ксен» — «гость»), где останавливались купцы и паломники.
Золотой перстень с монограммой. Херсон. VII – VIII вв. ГИМ.
В городе также была богадельня — птохион, — представлявшая собой двухэтажную усадьбу с собственными хранилищами для зерна, пекарней, колодцем и часовней. В часовне обнаружены многочисленные останки людей, при жизни страдавших тяжёлыми врождёнными и приобретёнными заболеваниями. При раскопках богатой усадьбы в Портовом районе археологи открыли небольшой подвал с железной решёткой на окнах и кандалами. По всей видимости, там находилась домашняя тюрьма.
Красноглиняный кувшин с граффити. Тмутаракань. Х в. ГИМ.
Тмутаракань (античная Гермонасса, хазарская Таматарха) — город на Таманском полуострове, в центре древнего Боспорского царства, ненадолго (до конца XI в.) оказался под властью русских князей. Им овладел Святослав Игоревич в 60-х гг. Х в. после разгрома Хазарии. Тмутараканское княжество, будучи отдалённым, являлось очень важным для Руси, поскольку обеспечивало выход Руси в Боспор и бассейн Чёрного моря. Вот как описывает «Повесть временных лет» под 1022 г. борьбу князя Тмутараканского Мстислава Владимировича с касожским (некогда так называли адыгов) князем: «В то время Мстислав, находясь в Тмуторокане, пошёл на касогов. Услышав об этом, князь касожский Редедя вышел ему навстречу, и, когда стали оба полка друг против друга, сказал Редедя Мстиславу: „Чего ради будем мы губить наши дружины? Сойдёмся и поборемся сами, и если одолеешь ты, то возьмёшь имущество моё, и жену мою, и детей моих, и землю мою; если я одолею, то я возьму твоё всё». И сказал Мстислав: „Да будет так». И сказал Редедя Мстиславу: „Не оружием будем биться, а борьбою». И стали крепко бороться, и долго боролись, ибо был велик и силён Редедя. Мстислав в случае победы мысленно обещал построить церковь, а затем ударил Редедю о землю, и, выхватив нож, зарезал Редедю, и пошёл в землю его, взял всё его имущество, и жену его, и детей его и дань возложил на касогов».
Тмутаракань была связана и с другими драматическими событиями русской истории. В городе уцелели остатки сырцовой оборонительной стены толщиной 7,6 м. По всей видимости, её построили ещё при хазарах, а следы большого пожара, возможно, связаны с походом князя Святослава Игоревича против хазар в 965 — 966 гг. Следы второго пожара (первая четверть XIII в.) явно отражают последствия нашествия монголов, которые потребовали буквально срыть стены с поверхности земли.
Из городских построек наиболее монументальной была церковь Рождества Богородицы, возведённая князем Мстиславом Владимировичем в 20-х гг. XI в. Стены её были сложены из плинфы — плоского византийского кирпича, отштукатурены и покрыты изнутри фресками. Кроме неё в городе стояло несколько десятков жилых домов из сырцового кирпича на каменном цоколе. В стенах и фундаменте некоторых зданий обнаружены иудейские надгробия с изображениями семисвечников.
Остатки керамики красноречиво свидетельствуют о широких торговых и культурных связях Тмутаракани с другими уголками Византийской империи: Константинополем, Коринфом, Родосом, Фессалониками. Известны на городище и древнерусские горшки периода Тмутараканского княжества, изготовленные на гончарном круге. Принадлежности византийской цивилизации и быта, редко попадавшие в древнерусские города, здесь изобиловали — жители Тмутаракани пользовались даже поливной византийской посудой.
На рубеже X—XI вв. Боспор получил имя Корчев (созвучное современному названию этого города — Керчь). Впервые оно было обозначено на знаменитом Тмутараканском камне, где сказано, что русский князь Глеб Святославич в декабре 1067 г. или январе 1068 г. измерял расстояние от Тмутаракани до Корчева по льду Керченского пролива (и намерил 14000 саженей). Название Корчев упоминается и в Житии Стефана Сурожского и, очевидно, связано с проливом (оно могло произойти от др. – слав. «къркъ» — «горло»). Город действительно стоит на берегу горлообразного пролива, соединяющего Чёрное и Азовское моря. (Существуют, впрочем, и другие варианты: от «корчевать» и от «кърчии» — «кузнец».)
Княжеский знак — двузубец - Святослава на осколке керамики. Тмутаракань. XI—XII вв. Музей археологии Исторического факультета МГУ.
Период с XI по XIII в. практически не нашёл отражения в письменных источниках — все основные исторические события обходили стороной этот забытый богом и людьми утолок. Но на помощь историкам пришли археологи: к северу от церкви Иоанна Предтечи, в центре современной Керчи, был открыт целый квартал, выстроенный в провинциально-византийском стиле. Он возник после изгнания в IX в. византийскими войсками хазар из города. Хазарская крепость, а вместе с ней и город оказались почти разрушены, и даже поверхность земли перед началом нового строительства была перекрыта мощным слоем белого суглинка. На этой своеобразной «подушке» и возведён византийский город. Небольшие дома (площадью около 50 кв. м), в том числе двухэтажные, тянулись вдоль двух перпендикулярных улиц, вымощенных обломками разбитой посуды.
Археологи обнаружили и остатки городского кладбища. В захоронениях найдены кожаные плетёные подвески из перевитых проволокой «узелков счастья», что свидетельствует о присутствии в XII—XIII вв. тюркоязычных народов в Боспоре (Корчеве). А вот русского влияния проследить не удалось. Лишь в древнейшем горизонте кладбища на груди покойника нашлась серебряная монета Олега Михаила, отчеканенная в 1078 г., во время первого пребывания князя в Тмутаракани. Впрочем, вряд ли удастся выяснить, каким образом единственная русская монета попала в византийский город. Возможно, Корчев, действительно какое-то время находился под русским протекторатом. Сторонники этой версии особо упирают на то, что князь Глеб мерил море именно между двумя городами своего княжества, а не между пограничными крепостями различных государств…
В начале XII в. город подвергся сильному разрушению от нашествия очередной орды кочевников — половцев. Вскоре его восстановили, но, хотя планировка и не претерпела практически никаких изменений, он выглядел довольно жалко. Не случайно автор «Слова о полку Игореве» назвал Тмутаракань, а значит, и соседний Корчев вместе с Сурожем и Корсунью «землями незнаемыми».