Культура Руси

Берестяные грамоты Новгорода

Господин Великий Новгород

О внутренней жизни Новгорода пишут много не только потому, что она весьма своеобразна, но и потому, что она известна в подробностях, недоступных исследователям других горо­дов. Новгород — редкий археологический объект: отложе­ния минувших веков (культурный слой) способны здесь сохранять все без исключения предметы, в них попавшие, поскольку в этих заболоченных почвах практически не развиваются бактерии, уничтожающие органику. Как нигде в ином месте, здесь можно изучить предметный мир средневекового русского человека, в быту которого почти всё дела­лось из дерева. Благодаря разработке методов дендрохроно­логии (датирование года спила дерева по годовым кольцам его ствола) многие из найденных в настилах и срубах брё­вен получили точные временные привязки, и потому исто­рия горожан открывается в мельчайших подробностях. Из истории отдельных построек складывается история двора, затем усадьбы или «гнезда» усадеб, наконец, улиц, кон­цов и всего города.

Особенности общественной жизни на Новгородской земле спо­собствовали расцвету удивительного культурного фено­мена — письменности на берёсте. Недаром берестяные гра­моты во множестве (свыше 900) известны в Новгороде и лишь единичные экземпляры — в других городах. Чтобы держать постоянную связь с окраинами своей «волости», Новгороду требовалось иметь берестяную «почту». Боль­шое число грамот связано с улаживанием отношений между вотчинниками (землевладельцами), боярами и зависимыми людьми — крестьянами, причём в XI — первой полови­не XIII в. речь шла в основном о взимании податей и дол­гов, в XIII—XV вв. — о земельной собственности.

О разнообразии сюжетов, что содержат письма на берёсте, даёт яркое представление текст, кажущийся совершенно непо­нятным: «Юмалануоли 10 нимижи ноули се хан оли омо боу юмола соудьни иохови». Ключом к разгадке стало пов­торяющееся слово «юмала» («юмола») — так по-фин­ски и карельски именуют небесного Бога: значит, речь идёт о Божьем суде («юмола соудьни»). Грамота напи­сана по-карельски русскими буквами и переводится так: «Божья стрела, 10 имён твоих. Стрела сверкни, стрела выстрели. Бог судный так производит [правит]». Это — древнейший известный текст на карельском языке. Он содержит молитву-заговор, явно направленный против духов болезней (и в славянских заговорах их истребляют Божьи стрелы). Так, один из русских заговоров призывает: «И стрели батюшко, истинный Христос, в мою любимую скотинку своим тугим луком и калёными стрелами в ясныя очи, в сырую кость, и угони, выганивай двенадцать ногтей, двенадцать недугов, тринадцатый набольший».